Говорили, что дед Эрмо, старый Шерстолап, был хорошим рассказчиком и, бывало, в свободное время после работы на ферме собирал вокруг себя слушателей, столь щедро разбавляя всем известные хоббичьи предания всякий раз новыми подробностями, что хоббитята напрочь забывали о воровстве грибов и прочих не менее захватывающих проделках. Казалось, что и сам рассказчик вот-вот воткнёт лопату в землю, бросит всё да и отправится в какое-нибудь приключение. Однако здесь они ошиблись, и совсем другой хоббит однажды утром покинул Шир и отправился в те края, о которых большинство обитателей Хоббитании не слышало вплоть до его возвращения.
Теперь уже нельзя сказать наверняка, было ли то проявлением своевременно обретённых после женитьбы на бабушке Эрмо и увеличения вследствие этого фермы вдовое благоразумия и рассудительности или же результатом её предусмотрительности, однако в год, когда весь Шир был взбудоражен известием о возвращении Б.Б., родился Фольвио, отец Эрмо, а через год и дядя Вильмо, и остепенившийся рассказчик перешёл на рассуждения о том, в какой день лучше сажать капусту и как прорежать морковь, и круг его слушателей вскоре заметно сократился.
Однако разговоры о дальних землях, горах и сокровищах в свете, разумеется, их пагубного влияния на репутацию всякого добропорядочного хоббита не утихали ещё долгие годы, и именно на это время пришлось детство двух братьев. Но если Вильмо мечтал о том, чтобы пойти в стражи границ, чтобы защищать родные края от нежданных приключений, то Фольвио, напротив, твёрдо решил, что однажды, когда придёт время, он непременно совершит путешествие, никак не уступающее тому, что так прославило (равно как и принесло дурную славу) Б.Б.
Но время шло, а нужное все не наступало. И такое положение вещей вполне устраивало юного уже Фольвио, который не без удовольствия проводил время на ферме или удя рыбу и неплохо преуспел в последнем, став почётным членом общества любителей рыбалки. С женитьбой он также не торопился и связал себя узами брака. И только когда совершеннолетие осталось уже почти на полжизни позади, он сделал предложение маме Эрмо Оддре, вопреки воли своей матери, но с одобрения отца.
Именно Оддра, знавшая Фольвио с детства, настояла на том, чтобы после свадьбы пара отправилась в путешествие по всему Ширу: от Занорья до Затона. Карту в память об том пара бережно хранит и по сей день.
Через год родился Эрмо Шерстолап.