Моя история не в полной мере связана именно с подарками на Новый год в Средиземье, скорее она околосредиземская, может быть, ее даже сочтут неформатом, но наступающий праздник как никакой другой располагает к положительным воспоминаниям и ностальгии, поэтому я все-таки ею поделюсь (тем более что спать вроде как еще рано, а сервера не работают))

Дело было в далеком уже 2008-ом, подарок - даже себе, любимой, - должен быть к чему-то привязан, поэтому привязала я его к Новому году. Ну кто же еще, кроме меня, лучше всего знает мои нужды?! А нужда у меня была в развитии персонажа в игре!

Сольной и парной игры мне, подкачавшейся, перестало хватать, но на групповые мероприятия мощности компьютера не хватало, поэтому и в содружества никакие я не вступала. Совесть не позволяла подставлять людей, которые все-таки ожидают командной игры от участников, а не сольных забегов. Да и хотелось уже, наконец, увидеть в Бри хоть что-то, кроме брусчатки, потому что более-менее передвигаться по городу, даже на минимальных настройках графики, я могла, только уткнувшись камерой под ноги...

В общем, деньги уже были накоплены, специально обученные люди оформили заказ на новую начинку компьютера практически по максимальному разряду того времени, заказ был исполнен под конец года, и было мне счастье на Новый год! А с ним шикарная графика, отсутствие лагов и дружеская атмосфера в содружестве, в которое я незамедлительно вступила по стопам приятелей из реала.

Не сразу я стала в содружестве далеко не последним человеком, попала в первый состав рейда и дележку трофеев в первых рядах, но начало этому всему было положено именно на стыке 2008 и 2009 годов, моим себе подарком!

Прошло уже практически 9 лет, но я до сих пор с теплотой вспоминаю тех людей, с которыми меня свело РУ-ЛОТРО, хотя я ни с кем из содружества и игровых друзей не встречалась в реале, даже с москвичами. Мы были разбросаны по стране, по разным часовым поясам, но каждую среду в 21:00 мы были как штык в игре. Мы чувствовали себя нужными, незаменимыми и важными!

Ни в одной игре - ни до, ни после - у меня не было такого ощущения, видимо поэтому, даже спустя столько лет, даже при отсутствии русских серверов, я все равно возвращаюсь в игру, пусть и одна. 

Подарки на Новый год надо делать правильные! Чтобы хорошие воспоминания о них радовали вас еще много-много лет!

Выложу на ваш суд. Давно хотел нечто подобное написать. Мы как то еще на Мирквуде обсуждали с друзьями из гильдии, как могли развиваться события, если бы мир игры был более реалистичным. У каждого нашлись свои любимые персонажи, чью жизнь после игровых событий они пытались описать. Именно тогда я впервые задумался о судьбе следопыта Кандайка). И в память о ру-Лотро и светлях временах "Теней Ангмара" предлагаю вашему вниманию-

«...читать вам фрагмент рукописи, найденной в Бри на чердаке заброшенного дома Бита Осинника. После ареста мэра выяснилось много печальных, и даже ужасных подробностей его правления. В том числе, стало известно об убийстве Бита Осинника неким лекарем Картвеллом. До этого считалось, что Бит отправился в Вековечный лес, якобы для сбора редких цветов и трав для Картвелла, где и пропал много лет назад.

     Тогдашние власти Бри через положенное время выставили дом на продажу. Дом был выкуплен без торгов оставшейся анонимной эльфийкой и передан от её лица в собственность семье вдовы Норы Соломник. Той же добродетельной эльфийкой был оплачен полный ремонт дома, во время которого рабочие и нашли данную рукопись. Интерес к ней определяется в первую очередь не содержанием (оно, как вы сами убедитесь, относится к событиям, не особо известным), а тем, что она написана на адунайском языке. Ученые из архива Бри не смогли прочитать рукопись и отправили её в Ривенделл. С копией перевода и ознакомился ваш покорный слуга в библиотеке имени Элронда.

     На рукописи, видимо рукой ученого Делуроса, работавшего с ней, сделана следующая пометка: «Описываемые события относятся ко времени появления в Долине короля Элессара, сопровождавшего четырех полуросликов из братства девяти».

«То было смутное время, когда воевали целые народы и судьба Средиземья была в руках самого незаметного из них. Это потом стало известно всему миру о роковом походе к Роковой горе, а тогда мы сидели вокруг костра, зализывали раны и пытались понять, что мы делаем на этой сожженой солнцем и войнами земле. Мы, это отряд наемников, промышлявший всем подряд: контрабандой, охраной обозов, охотой за головами, даже выбиванием долгов. Сброд. Отбросы нормального мира.
Двое гномов, отличные вояки, но проигрывали раз за разом битвы с крепкими напитками и своим крутым нравом. Дома их явно не ждали, а нам было все равно. Разношерстная компания людей: пара горцев- южан, проигравших какой то родовой поединок и изгнанные из племени без имен и оружия. Рубаки отменные, особенно девка, но ненавидят весь мир вокруг. Друг друга же готовы были загрызть зубами. Рыцарь откуда то с севера. Единственное, что рассказал о себе, это что потерял своего оруженосца и друга, а вместе с ним и честь. Бесстрашен, как никто другой. Мне кажется, жизни боится больше, чем смерти. Несколько бывших разбойников- южан. Уж чего они такого натворили, что их из банды погнали не знаю, и знать не хочу. Но были хорошо обучены и надежны, как гранитная скала. Следопыт, найденный нами израненным у залива в Эвендиме. Всего то хотели похоронить, как положено, но он выжил. И остался с нами. На мой вопрос почему, только улыбнулся и сказал, что то про какой то долг. И легенды о них не врали- дрался за десятерых. Охотник- лоссот, брошенный товарищами на сторожевом посту во время атаки на их деревню стаи варгов. И почти полностью закоченевший от холода и голода, когда мы его нашли.
И Малыш. Так мы его называли. Из полуросликов. Родом сказал, что с какого то Энедвайта. Шел к родственникам в Шир, есть такие земли, мне рассказывали. Но не дошел. Отбили его у шайки троллей в Пуще. Там их всегда было много. Чем уж они там закусить собирались, не понятно, полурослики совсем мелкие. Но смелые, бился всегда наравне со всеми. И здорово нас выручал. В детстве помогал тётке одной торговать травками всякими, видать нахватался знаний. Кабы не он и его травки и корешки, давно бы все от ран и болезней сгинули. И историй множество знал. У них из поколения всё передается. Вот и развлекает нас, когда тяжко и страшно. Следопыту то, между прочим, истории Малыша более нас интересны были. Он иногда даже повторить некоторые просит, вроде как запоминает. А еще Малыш умел писать и читать на древнем языке. Настолько древнем, что даже Следопыт его не знал. Другим то баловством казалось, но я понемногу учил его. Красивый он и Малыш говорит, что некоторые легенды на нем только слушать надо, они особенные.
Ну, и я. Бывший сирота, бывший охотник, бывший арестант. Розыскиваемый беглец. В Арчете арестовали, якобы за поджоги и связь с семьей Орляков. Тогда их обвинили во всем. Старший то во время штурма погиб, практически у меня на глазах. А сына потом казнить хотели. И меня вместе с ним. Мы с ним охотой лет семь уже совместно промышляли, а до этого вместе у отца его мудрость охотничью постигали. Знали все друг о друге. И бежать сразу решили вместе из тюрьмы. Это я уже потом понял, что он своей жизнью за мою свободу заплатить решил. Не собирался он бежать. Бегут виновные, а он им не был. Да кабы не он и наши ребятки, что в бою с бандитами полегли тогда, сгорел бы Бри до тла. А выжили только мы с ним, да гном один. Только того и слушать не стали, а потом и он пропал, вроде как, в паучьем лесу сгинул. Я неделю Джона в условленном месте ждал, на ферме заброшенной- нет его. Меня в детстве, как родители бросили, к себе на воспитание тетка Элли взяла. Она собак разводила, у нее дом и псарня за городом. Я к ней тогда пришел. Она и рассказала, что Джон не выжил. Он до последнего от охраны отбивался, считай, что всю собрал вокруг себя, мне спокойно дал уйти. А потом просто меч бросил и его зарубили. Говорят, улыбался до последнего.
     А вспомнил я всё это почему? Ты меня , Малыш, в ту ночь спросил, что мы там у себя в Бри друг другу на Новый Год дарим? И я тебе рассказал, что особенно ничего не дарим. Кто побогаче, на праздник в таверне сидят, остальные спят обычно. Работы то много, не до праздников. Да и денег на еду бы хватило. Ты огорчился и рассказал, как празднуют у вас. Йоль называют полурослики Новый Год и дарят друг другу всякой всячины без меры на него. Ну, и пиры закатывают на неделю, не меньше. А потом ты в сумке своей порылся и мне пару башмаков протянул. Крохотные, по твоим ногам как раз. И красивые. Говорил, что сам делал. В подарок родне, к которой ты не дошел. И единственное, что уцелело в странствиях. И объяснил, что сегодня как раз Йоль и пусть у меня хоть раз в жизни будет подарок на него. Я их взял тогда, не мог тебе отказать.
     На утро мы заставу на дороге из Разлома держали. Следопыт наш целый лагерь своих товарищей нашел. Они две деревни горцев выводили через Рам-Дуат. Женщины с детьми, да старики одни. Мужчины то все воевать ушли. Под какими знаменами, не спрашивали, да и не важно это тогда было. Там нечисти всякой вдруг полезло из-под земли немеряно. Следопыты горцев всех увели, те две деревни последними были. Но времени уже не было. Следопыты даже раненых своих забрать не успели. А тут мы мимо шли, с севера кой какой редкий товар несли в Ангмар.
Нам до обеда заслон продержать надо было, что бы беженцев прикрыть наверняка. Мы держались до ночи. И все погибли. Меня подобрал отряд из Эстельдина. Они добили подземных выродков, взорвали вход в подземелье черным порохом и похоронили всех наших. Я уже и не дышал почти, но когда несли хоронить, говорят, застонал. Меня забрали в Эстельдин и выходили. Я не мог воевать, раны слишком сильно изувечили меня. Я обучал новобранцев и помогал раненым. Я помнил, чему ты меня учил, Малыш. Теперь, когда война закончилась, я привожу в порядок местное хранилище книг и рукописей. И тоже рассказываю вечерами легенды. Ты не поверишь, но здесь появились даже дети. Ты помнишь эту землю, Малыш? Страх, ужас и кровь пропитывали её. А сейчас по ней бегают дети. Они ростом с тебя и очень любят слушать твои истории. И подарили мне сегодня перо, которым я сейчас пишу. Перо очень красивой и необычное. Не знаю, где они его взяли, но вчера вернулся большой отряд из Аннуминаса. Они окончательно добили разбойников до самого Форохеля. Может, это у них дети выпросили перо для меня?
     Сегодня Новый Год. Йоль, как ты его называл. И у нас будет пир. Не такой, как ты описывал, без салюта и столов на всю улицу, но пир. И все дети получат подарки. Незамысловатые игрушки, которые сами выточили наши воины. Я не могу делать даже их, с одной рукой это не просто, но я их раскрашивал. Три дня я делал краски из чего придется и раскрашивал наши подарки детям. У детей должен быть праздник.
И я вспомнил Малыш. Ночь, когда я бежал из тюрьмы тоже была новогодней. Джон Орляк тогда сделал мне лучший подарок, какой только можно пожелать. И который может сделать друг. И извини, твой подарок не сохранился. Он сгинул в тот день у Разлома, вместе с тобой и всем нашим отрядом. Я помню, как погибал каждый из вас. Я был последним, но я выжил. Прости, я не смог сделать тебе подарок, который когда то получил от Джона. Но я обязательно дойду когда- нибудь до Шира и расскажу твоей родне, какие это были красивые башмаки»

Далее в рукописи рассказывается о восстановлении гномами Отрикара эльфийской обители, расположенной неподалеку и о короткой войне эльфов и гномов с троллями. После описания прибытия в Форност посланника короля рукопись обрывается.

С уважением, Густав Гуссак, заместитель мэра, почетный председатель общества историков Бри»
 

«Глубокоуважаемая госпожа мэр Ирис Боффин!

После изучения присланных Вами документов и немногих сохранившихся архивных записей, относящихся к описываемому периоду, мы пришли к следующим заключениям:
     С большой долей вероятности, рукопись написана Фентоном Маршли, известным и удачливым охотником того времени. Согласно найденным свидетельствам, родители Фентона: Нат и Мэри Маршли погибли сразу после его рождения, попав вместе с обозом в засаду орков на пути в Примостье. Его действительно воспитывала двоюродная тетка Элли Рябинник, обвиненная позже, как и Фентон, и семья капитана Орляка, в связи с бандитами, напавшими на Бри. К сожалению, никаких подтверждений невиновности кого либо из них нам обнаружить не удалось.
Известно только, что Элли Рябинник после изгнания из Бри поселилась у эгланов в Ост Гуруте и продолжала заниматься разведением собак.
     Никаких свидетельств побега из тюрьмы Бри и гибели в ней заключенного нам найти не удалось.
     Согласно документам, обвинения против Джона Орляка и Фентона Маршли выдвигались на показаниях единственного выжившего бандита из напавших на Арчет. Он заявил, что именно Джон и Фентон убили Калдера Гуссака, предка Густава Гуссака, чьим именем назван городской архив. Калдер Гуссак возглавлял оборону овражковых Врат и посмертно был удостоен звания «Почетный Страж Бри».
     Гном, описанный в рукописи, несомненно знаменитый Атли Паукоборец, памятник которому долгие годы украшает центр Арчета.
     Мы почти уверены, что герой лоссотских и горских эпосов, легендарный Фентон Бессмертный (известный в наших краях, как Фентон Отважный, наместник крепости Эстельдин и первый рыцарь Форноста, с большими почестями захороненный в Шире рядом с Трехудельным Камнем) и охотник Фентон Маршли- одно и тоже лицо.
     Указанные в рукописи сведения очень заинтересовали семью известных меценатов и благотворителей Соломников. Они просят Вашего позволения на выставление рукописи в музее Бри, попечителями которого являются.

С уважением, Лейтон Огузок и Ворт Дроздопев, архивариусы города Бри»

«Дорогой Лейтон!

Переправьте, пожалуйста, копии данных документов в Форност Эраин, Хальбараду Третьему, наместнику Короля и тану Шира Фродо Туку Второму в Тукборо с моими пожеланиями и поклоном.

Мэр Бри- Ирис Боффин»  

- Не бубни и молча лезь наверх, - внизу, возле дома, гнома пристальным взглядом провожала хоббитянка, сложив руки на груди, - Аккуратней с мешком, некоторые вещи из его содержимого очень хрупкие! 
- И это красную шубу зачем-то сказала напялить. Чем тебе моя одежда не нравилась? Тоже красная, только в разы легче и удобнее! А колпак видала? Он сползает мне на глаз! - продолжал бурчать гном, словно не обратив внимания на замечание своей подруги.
- Замолчи и лезь наверх, Могри. Если ты продолжишь причитать, точно как старая бабка, то останешься без праздничного пирога и до конца Йоля будешь носить на голове ослиные уши! - немного прикрикнула хоббитянка, но всё же попыталась отчитать гнома как можно тише, ибо за окном их товарищи уже во всю готовились к празднованию. 
- Ладно-ладно, молчу. Я не готов идти на такие больше жертвы, - некоторое время одноглазый действительно молчал. Причём молчал настолько добросовестно, что во дворе было слышно только его тяжёлое дыхание и завывание ветра. Гном отчаянно боролся на данный момент со своим самым ненавистным врагом - верёвочной лестницей, при этом крепко сжимая в руке огромный красный мешок с вышитым серебряным узором. Когда же бородатому таки удалось забраться наверх, он выделил себе несколько минут для отдыха, распластавшись на крыше, почти обнимая мешок, который он с тобой притащил. 
- Могри, ты там живой? - вопрос Абелии был весьма уместным, хотя тяжёлое дыхание одноглазого гнома явно свидетельствовало о том, что он жив. 
- Естественно, а как же иначе? Но, чувствую, после повторного покорения этой вершины я начну сомневаться в правильности этого утверждения. Так, что дальше? Мне нужно найти дымоход, точно. И кто это придумал? 

В эльфийской обители, где собрались все их соратники, друзья, товарищи и просто знакомые, было два камина, а следовательно - и два дымохода. Из одного в небо спиралью вился дымок, но у другого никаких признаков функционирования не было видно. Вполне себе подходящий вариант. Аккуратно, как и попросила Аби, гном закинул мешок себе на плечо и медленным шагом, почти что на цыпочках, направился к тому дымоходу, 
- И это я должен туда залезть, да? - бородач посмотрел на хоббитянку (с крыши был замечательный вид на место, откуда Абелия внимательно наблюдала за процессом) и дождавшись её одобрительного кивка, перевёл взгляд на трубу. - С чего ты взяла, что праздник в дом заходить должен именно через трубу? - гном продолжал сверлить оценивающим взглядом этот самый дымоход, - Ведь через дверь или окно - куда практичнее. Ладно, я тебя понял, можешь даже не начинать, всё равно другого выхода у меня уже нет, - преждевременно ответив на фразу, которую Абелия даже не успела высказать (хотя собиралась), гном заглянул в дымоход, предварительно обвязавшись вокруг пояса верёвкой. 
- Первым делом спущу мешок, а затем сам полезу. Да, так будет лучше, - привязав мешок к другой верёвке, бородатый аккуратно начал спускать его вниз через дымоход, затаив дыхание и если хорошенько прислушаться, то можно было бы услышать, как он скрипит зубами от напряжения. И лишь только когда гном почувствовал, как мешок успешно приземлился на твёрдую поверхность, он смог спокойной высохнуть и смахнуть пот со лба. Могрион понятия не имел, что находится в том мешке, но если Аби сказала обращаться с ним аккуратно – значит, на то есть своя веская причина. 
- Теперь мне туда лезть, да? И при этом я не выпил ни капли! Хотя для храбрости стоило бы, несомненно, - гном тяжело вздохнул и принялся забираться в дымоход. И не успел он всего-то по пояс забраться в этот так называемый "тоннель", как понял, что застрял, - Аби, похоже, у нас проблемы. У меня, во всяком случае, точно. Причём достаточно большие, если так посмотреть, - Могрион ворочался, пытался так или иначе спуститься, продвинуться дальше, но все попытки оказались тщетными, - Эти дымоходы явно делались для Тайных Гэндальфов, которые имеют не такое массивное телосложение, как у меня. Наверняка эльфы, когда строили свои дома, не имели ни малейшего понятия о том, что с Йолем их будет поздравлять гном. И что праздник в дом приходит именно через дымоход. 

- Вот смеху-то будет. Хотя мне сейчас абсолютно, совершенно не смешно, - гном прикладывал все усилия для того, чтоб наконец спуститься вниз. Причём самое интересное - у него это получилось. Благо, что верёвка оказалось достаточно крепкой, чтоб удержать падающего гнома. Руки заскользили по бичёвке, затормозить удалось, но с трудом. За эти несколько секунд перед глазами Могриона пролетела чуть ли не вся его долгая жизнь. 
- О, Махал, пронесло. В самом деле, пронесло. Я уже думал, что грохнусь прямиком на мешок с подарками, - гном очень аккуратно приземлился рядом с мешком, расставив ноги, чтоб на него не наступить. К его удивлению, в отличие от всех эльфийских каминов, которые ему доводилось видеть, этот был достаточно просторным, потому что смог вместить в себе гнома вместе с огромным мешком Йольских подарков. Здесь было темно. Пускай свет из коридора и пробивался в комнату через слегка приоткрытую дверь, но его не хватило бы, чтоб в полной мере развеять царивший вокруг мрак. Переведя дыхание, гном принял решение – нужно было двигаться к свету. Потому, аккуратно закинув мешок себе на плечо, перед этим развязав страховку, Могрион на цыпочках направился к выходу. Благо, что комната оказалась пустой, и на его пути не возникло никаких препятствий. На первом этаже поместья уже во всю кипел праздник: Могрион отчётливо слышал доносящееся снизу пение, топот, поздравительные речи, звук опустошения кружек с хмельными напитками, льющуюся ручьём весёлую музыку. Коридор, как и весь дом, был украшен, как и полагается: всюду висели праздничные гирлянды, остролисты, всевозможные украшения, даже сладости. Гном пытался как можно тише спуститься вниз, ступая по скрипящим ступеням, чтоб его появление было как можно более неожиданным.

-Хой-хой-хой! С Йолем Вас, друзья! – гному таки удалось пробраться вниз незаметно, потому его появление приковало к себе внимание абсолютно всех участников празднования. Музыка затихла, крики и шум – тоже. Всё содружество созерцало просто невероятную и до ужаса забавную картину:
- Я из края, где мороз,
Заковал все реки,
Вам подарочки принёс...
Хоть вы и не дети.

 Выбрав себе место, где его было видно и слышно, гном принялся рассказывать свой незамысловатый стишок, вяло жестикулируя. Что может быть ещё более забавным, чем злющий одноглазый гном, которого заставили забираться в дом через дымоход с большущим мешком подарков, предварительно нарядив в жутко неудобный наряд, читающий стих собственного сочинения? Зал просто взорвался от хохота. Смеялись все без исключения, кто-то громче, кто-то тише, а кто-то даже завалился на пол, схватившись за живот. Тем временем, воспользовавшись всеобщим балаганом (а это иначе назвать было нельзя), в комнату через входную дверь проскользнула Абелия. Её наряд был идеально пошит и отличался от шубы Могриона, которая была размера на два больше, только тем, что была выкрашена в яркий синий цвет. В руках хоббитянка держала охапку остролиста.
- С Йолем, друзья мои хорошие! С Праздником! А теперь самое время получать подарки! Тайного Гэндальфа, который не смог явиться по причине своей большой занятости, заменяет Могрион! Между прочим, по личному поручению старого мага! - Аби взобралась на стул, который стоял рядом с гномом, широко улыбаясь и хлопая в ладоши. Музыканты, поняв команду, тут же заиграли весёлую музыку, которая прибавляла атмосфере ещё большей праздничности.
- Стой, а как ты вошла? Через дверь?! Почему я не мог поступить так же?! Значится, я забирался в дом через проклятущий дымоход просто так? – Могрион чуть было не взвыл от чувства досады, переполняющего гнома изнутри. 
- Нет, со своей задачей ты справился – появился совершенно неожиданно, как и полагается помощнику Тайного Гэндальфа! А теперь хватит ворчать – время раздавать подарки! Тара, Валти, Орни, Морнион, Зарина, Рус! Все подходите, для каждого что-нибудь найдётся! – Аби ловко соскочила на пол, после чего принялась раздавать подарки всем, кто только успевал подходить. Могрион же активно ей в этом помогал. Всё его негодование сразу же сошло на «нет», стоило ему увидеть радостные лица своих друзей. Праздник, несмотря на все препятствия, удался на славу! 
- А тебе идёт эта шуба, Могри. Именно то, что нужно! – хихикнула Тара, едва заметно подмигнув бородатому. 
- Ты был неотразим! Не уверена, что Тайный Гэндальф смог так же, - Несси похлопала гнома по плечу, радостно улыбнувшись. Абелия же чуть было не утонула в огромном мешке подарков, с энтузиазмом хоббита раздавая всем окружающим подарки. 

Именно в тот Йольский вечер гном понял, что усилия и жертвы, то, что он переступил через себя, было ничтожным испытанием, если в конце ожидают поддержка и радость его настоящих друзей.
Именно тогда гном понял, что смог подарить всем окружающим праздник и частичку своей души.

Не флуда ради, только попросить...

Нельзя ли продлить конкурс хотя бы еще на 1-2 дня, до "после рождества"? Конец года, напряженка в работе и делах, праздники, семейные посиделки, поездки и т.д. - сложно выкроить время. Пишу от себя, но думаю, что я такая не одна - наверняка есть еще те, кто хотел бы участвовать но не успевает никак...

«Как наступает время чудес»
 
зима 3011 г. т.э.
1411год по исчислению Шира
 
 
Чудны́е дела творились с самой осени во всех четырёх уделах Шира.
Не просто странные или необычные дела, но даже весьма неприятные, грозящие обернуться немалыми бедами для многих не только простых хоббитов, но и целых почтенных семейств. Недели не проходило, чтобы не случалось чего-либо из ряда вон выходящего, и слухи об очередном происшествии будоражили народ всё сильнее из разу в раз.
Началось всё ещё с окончанием лета, когда налетевший с севера ветер положил весь ячмень, остававшийся на полях Северного удела. Больше всех пострадавший тогда фермер Вудмен — хоббит нелюдимый и не слишком приветливый, только-только перебравшийся на купленные земли из Вудхолла и живущий на отшибе Брокенборинга почти на полдороге к Дровяному Бору, — не слишком долго пользовался сочувствием соседей, да и жалоб от него не слишком было слыхать.
Его несчастья затмила буря, обрушившаяся на Захолмье и побившая градом яблоки в саду Вайлдингов. Когда старый Аро Вайлдинг за кружкой пива сболтнул соседям, что, по всей видимости, урожая груш в нынешнем году тоже не видать, многие из соседей расстроились — а особо предприимчивые тут же погнали телеги за фруктами в Южный удел, куда буря, по слухам, не добралась. Близился праздник урожая, и остаться без свежесваренного сидра или варенья мало кто желал.
Следующими чуть не пострадали жители Бэгшот Роу — не прекращающиеся несколько дней подряд ливни исправно топили их аллею, а стекающая со склонов Холма вода подобралась к самым порогам жилищ. Но всё обошлось — в основном благодаря усилиям сыновей старого Хэмфаста Гэмджи, многие часы не выпускавших из рук тяпок и лопат, больших несчастий удалось избежать.
Разговоры об этом не успели до конца стихнуть, как пришли новые известия: в Южном Уделе, где даже в разгар зимы редко выпадал снег, нежданными морозами прихватило виноград, а Лонгботтомы потеряли почти весь последний сбор «Звезды» — одного из своих самых лучших сортов табака.
Ещё поговаривали о множащихся землеройках на полях Коттонов, о волках неподалёку от Вудхолла и о том, что в Тукборо не уродились тыквы — специально выращиваемые для осенней ярмарки и из года в год вот уже добрый десяток лет славившие Туков за лучший урожай.
Эти и прочие неприятные события долгое время на протяжении необыкновенно холодной осени занимали жителей Баклэнда — но ровно до того момента, пока не стало известно, что такие же несчастья, по-видимому, не обойдут стороной и их самих. Ветры из-за Брендивайна привели за Баклбэри Фэри те же бедствия, о которых судачили во всех Уделах Шира: хищники, вредители, неурожай и холода… Поползли разговоры о пережитом когда-то хоббитами большом горе: Долгая Зима…
 
Для семейства Хайсэндов Фойул* выдался хлопотным: озабоченный бродящими среди фермеров нехорошими слухами и опасениями за благополучие собственной семьи, Боб Хайсэнд рано начал перегонять овец на зимние стойбища. И, как оказалось впоследствии, совершенно не прогадал — хоть это и стоило ему лишних трат. Но разве расходы на покупку кормов могли пойти в сравнение с тем ущербом, что получили двое из его соседей, когда ранние заморозки застигли на летних пастбищах остриженных овец? Боб, конечно, сочувствовал соседям, но втайне радовался своей предусмотрительности и совершенно не жалел о лишних расходах — иногда лучше переплатить, чем пожадничать или, отведите высшие силы, голодать. Боб не мог пожаловаться на неблагополучие — ранние заморозки взвинтили цены на шерсть донельзя, и даже не совсем качественные запасы прошлых лет сейчас удавалось очень выгодно продавать. Но это, вопреки обыкновению, не радовало ни Боба, ни его семейство, ни всех тех соседей, кто пока что никак не пострадал. Слухи тревожили, а ком всеобщих несчастий с каждым прожитым днём лишь нарастал: бреши в Зелёной Изгороди, участившиеся тревожные сигналы и ночные обходы ширрифов… А ещё болтовня про то ли призраков, то ли умертвий, которых видели на едва-едва присыпанных снегом полях. И самая последняя новость: нашествие крыс, разоривших амбар в Ньюбэри и не пощадивших ближайшего к Хайсэндам соседа — Прадобайла Гринфилда, обосновавшегося на левом берегу Брендивайна всего лишь пару лет назад и не имеющего ни больших денег, ни крепкого хозяйства, ни особого опыта выращивания овец. Ничего особо ценного, кроме немалой семьи, которая не уступала в численности семейству Боба Хайсэнда — шестеро детей, сам Прадобайл и Миртл, его жена.
 
 
Фобс Хайсэнд, старшая дочка Боба, из обрушившихся с осени на Шир слухов помнила только разговоры о неудачной для Туков ярмарке — и то потому, что эти новости ей передавала расстроенная подруга Винтерблум. Но случившееся в Фойул нашествие крыс не шло ни в какое сравнение с неурожаем тыкв или неудачными ярмарками где-то там по другую сторону реки: Баклэнд всколыхнуло от южного конца Изгороди до Брендивайнского моста! И на призыв Брендибаков помочь нуждающимся явился с другого берега реки фермер Мэггот — один из немногих, кого никак не затронули из ряда вон выходящие события, творящиеся вокруг Марей. Семейство Мэгготов мало заботило нашествие крыс — ведь разливающиеся от дождей болота весьма способствовали урожаю грибов, и  наёмные работники почтенного фермера едва успевали развозить заказы. Но бедственное положение соседей не оставило его равнодушным и он отправил сыновей с собаками, которые справлялись с вредителями зачастую получше крысоловов-котов, на другой берег Брендивайн.
 За тем, как очищали амбар в Ньюбэри, Фобс Хайсэнд наблюдала издалека — ей не слишком хотелось видеть в подробностях уничтожение грызунов великолепными собаками Мэгготов. И хоть она искренне радовалась их присутствию и помощи, хоть и в полной мере осознавала полезность таких действий — где-то в глубине души ей никак не хотелось находиться в первых рядах тех, кто толпился в дверях амбара или заглядывал с улицы в окна. А любопытствующие пытались заглянуть с приставленных к стенам лестниц даже в окна второго этажа…
Фобс Хайсэнд смотрела издали — и слушала восторженные выкрики зевак, и радовалась за то, что всё разрешилось благополучно. А потом пошла домой.
Она шла не спеша, раздумывая над тем, что не лишним было бы сегодня заглянуть к соседям Гринфилдам и рассказать о том, что их беды с крысами тоже вполне разрешимы — ведь наверняка Мэгготы не откажут в дальнейшей помощи, ведь и ей самой они помогали… и не только ей… и не раз…
Её размышления прервал переливистый свист за спиной, и тут же что-то ткнуло в плечо с такой силой, что Фобс упала, не успев ничего понять до конца.
— Простите! Простите мисс Хайсэнд! — запричитал кто-то над ухом.
Фобс проморгалась, выходя из раздумий, и вскинула голову.
— Мисс Хайсэнд, мисс Хайсэнд, — твердил кто-то расстроенным голосом, — прошу простить нас!
Хоббитянка подскочила на ноги: оцарапанные от падения ладони жгло, юбка тоже наверняка пострадала — колени отчётливо ощущали промокшую ткань.
— Мисс Хайсэнд, простите нас!.. — вместе с несмолкающими покаянными восклицаниями чьё-то тёплое дыхание прокатилось по затылку, а мягкий язык лизнул её ухо. — Хватит, Хард, сидеть!!! — Напористое жаркое дыхание закончилось обиженным фырком, и Фобс растерянно оглянулась — на неё с радостным ожиданием смотрел огромный пёс Мэгготов, один из тех, кто пришёл с сыновьями фермера на призыв о помощи. — Сидеть… вот так… тихо… Тихо, Хард!
 — П…пппривет, — выдавила перепуганная насмерть Фобс, сообразившая всё же, что лично ей ничего не угрожает именно здесь и сейчас. Глядя на молодого хоббита, суетящегося вокруг застывшего как статуя невозмутимого пса, она прокашлялась и повторила более отчётливо, узнавая старшего сына Мэгготов, с которым её прошлой осенью уже сводила судьба: — Приветствую, мистер Мэггот…
— Прошу простить, но Харда не так просто осадить после охоты… — убитым голосом оправдывался молодой Мэггот, пряча глаза. — Вы не пострадали? Я готов восполнить любые убытки, которые невольно причинил…
— Всё в порядке, мистер Мэггот, — остановила его оправдания Фобс, окончательно приходя в себя, — я не пострадала.
И тут же, окинув цепким взглядом застывшего в ожидании лопоухого смышлёного пса и просчитав в уме дальнейшие события, издалека заговорила:
— Мистер Мэггот, я видела вас с братьями в Ньюбэри…
— Да, мисс Хайсэнд, отец сказал — и каждый из нас с ним согласен, — что нам нельзя оставаться в стороне…
— Это было великолепно!
— Правда? — стушевался юноша, чуть розовея от расточаемых похвал и с удовольствием ощущая на себе восторженный взгляд миловидной хоббитянки.
По правде говоря, блеск её ярко-голубых глаз взбудоражил  его мысли ещё с позапрошлой осени. Но тогда он не решился углублять знакомство или навязывать своё общество — всего лишь попытался помочь по мере своих малых сил, сочувствуя каждой слезинке, неудержимо стекающей по веснушчатым щекам… А сейчас Фобс Хайсэнд не плакала, и молодого хоббита согревало каждое слово, с облачком пара слетающее с её губ…
— Конечно, мистер Мэггот!
— Я Бинспрэй, можно просто Бин, — с замиранием сердца он протянул руку, совершенно забывая о том, что девушка прекрасно знает кто он такой.
— Я Фобс, просто Фобс Хайсэнд, — хоббитянка пожала протянутую руку и невольно засмеялась от сказанных слов. — Да это не является тайной даже для Харда. Так ведь?
Пёс согласно гавкнул, Фобс снова засмеялась, и юноша подхватил её смех.
— Как я слышал, вашу ферму миновали нынешние несчастья? — И замолчал, с вежливым участием ожидая ответ.
Фобс колебалась лишь мгновение:
— О, у нас всё хорошо. Но вот у наших соседей недавно приключилась та же беда, что и в Ньюбэри.
— Тоже крысы?
— Да! Представляете себе — огромные! Я сама видела… — немного тише добавила она.
— И я, и Хард с радостью поможем, — тотчас же отозвался Бин.
Хоббитянка насторожено покосилась в сторону нависающей над головой лопоухой лохматой морды огромного пса и в ответ получила добродушный рык, словно подтверждающий обещания хозяина.
— Это значит, что никто из вас не станет возражать, если я сопровожу вас в ещё один амбар? — спросила она.
— Мы готовы! — воскликнул Бин Мэггот. — Правда же, Хард?
Пёс тряхнул головой, встрепенулся всем телом, словно разминаясь перед новой охотой, издал короткий рык и столбом уселся на дороге, послушно готовясь выслушивать и исполнять новые команды.
— Вперёд, за Фобс! — обрадованно воскликнул его хозяин, в мыслях рисуя приятные картины окончившейся охоты в ещё одном фермерском амбаре — охоты, которая сделает его героем в глазах светловолосой хоббитянки… Уж наверняка…
Хард рванул вперёд, и Фобс с Бином поспешили за ним. Не успели они пробежать и двух сотен ярдов, как пёс свернул с дороги — прямиком в те присыпанные снегом поля, где, по разговорам, не раз за последнюю осень видели каких-то быстроисчезающих призраков, исправно появляющихся и так же незаметно уходящих в присыпанную первым снегом даль.
Следуя по полям за собакой, Фобс не особо раздумывала над происходящим, пока Хард не сделал стойку — великолепный нюх вывел его через туманную белизну пустынного поля к каким-то шевелящимся бугоркам. А потом хоббитянка не успела даже испугаться — Бин одобряюще похлопал застывшего Харда по ощетинившемуся загривку, и пёс рванулся прочь от хозяина. А на его пути, обретая ясность, снежные кочки-бугры перерастали в отчётливые фигуры призраков-умертвий, которые, вопреки всем гуляющим по Баклэнду россказням, не чинили отпора или вреда ни Харду, ни Фобс, ни Бину, а пытались всего лишь скрыться от преследования и убежать.
— Стой! Стоооой! Останови Харда, Бин! — внезапно заголосила Фобс, сама не до конца понимая, что заставило её требовать такого от несущегося за неясными призраками пса.
Бин не стал спорить — поднёс пальцы ко рту, и заливистый свист остановил Харда.
Когда Фобс, задыхаясь от быстрого бега, добралась до замершего над чем-то пса, никакие неясные «призраки» уже не тревожили заснеженные поля.
Хард стоял с надменно-невозмутимым видом — выполнивший свой долг добросовестный страж. А когда Фобс взглянула на то, что пёс прижимал передними лапами к земле, она и вовсе помертвела, — всхлипывая и что-то бормоча посиневшими от холода губами, на земле лежал её младший братец, Берк Хайсэнд. Барк — ещё один младший братец Фобс и вечный подстрекатель всех неприятностей — лежал чуть поодаль от пойманного Хардом Берка, закрывши лицо обеими руками и что-то неразборчиво бормоча. Оба брата были одеты весьма странно: многослойные шарфы и платки, повязанные поверх обычных курток и штанов, делали их фигуры бесформенными и непривычными для хоббитов; а вывалявшись в снегу, они и вовсе стали неузнаваемыми — точь-в-точь снеговики, которых так любит лепить зимой детвора.
— Что здесь происходит? — неспешно приблизился Мэггот, пытаясь вникнуть в происходящее и не торопясь отдавать настороженному псу опасных команд.
— Мистер Мэггот, пожалуйста, прошу, отзовите Харда, — запричитала Фобс, сверля младших братьев уничижающим взглядом. — Это Берк, а это — Барт, — махнула она рукой, — мои братья. И мы с отцом обязательно выясним, что они делали нынче на этих полях…
Глядя на трясущихся от холода и страха мальчиков, Бин Мэггот внезапно захохотал — в его памяти тоже можно было найти подобные воспоминания: и о желании повеселиться, и о желании кого-то разыграть… К тому же, не так часто выпадают такие удобные моменты для детских шалостей, как в нынешние времена, когда взрослые заняты более важными делами, чтобы неусыпно отслеживать каждый шаг…
— Я провожу вас к отцу, — давясь смехом, произнёс он, хлопком по холке отодвигая Харда и помогая встать мальчику. — Мистер Берк… Мистер Барт… — протянул он руку второму сорванцу, предательски хлюпновшему носом. — Мисс Хайсэнд, как считаете — Харду лучше сопроводить ваших братьев до дома или сначала разобраться с тем амбаром, куда мы шли?
— Идёмте сначала в амбар, — прошипела разозлённая Фобс, чувствуя, как от стыда пылают щёки.
Если все слухи об «умертвиях на полях» окажутся делом рук её неугомонных братцев, то она первая проследит за исполнением их наказания…
 
 
Но, в отличие от братьев, за той работой, что выполнял в амбаре Гринфилдов Хард, Фобс всё равно не пожелала наблюдать.
Она всего лишь проводила Бинспрэя Мэггота к Гринфилдам и осталась ждать.
Бин и ничуть не уставший и вполне довольный жизнью Хард появились спустя час…
К тому времени Фобс успела рассказать дома о подмоге молодого Мэггота и получить всеобщее одобрение. Но одними похвалами старших хоббитов дело не закончилось. Боб Хайсэнд с братьями и сам собирался наведаться к соседям, а Роза как раз собрала для детишек Гринфилдов узелок подарков к Йулэ — крысы ли, морозы ли, или неурожай… но малыши всё равно ждут угощений с праздничного стола! И кому, как не Розе знать, что такое бедность и нужда — сама немало жила когда-то в небогатом съёмном домишке. Но рядом даже в самые тяжкие времена были друзья… И сейчас не слишком удачливые новосельцы-Гринфилды не должны оставаться без поддержки соседей  — кто знает каким боком и в какой год повернётся к любому из фермеров удачливость и судьба? Хоббиты пережили когда-то страшную Долгую Зиму, переживётся и эта зима…
 
 
— Мисс Хайсэнд, амбар ваших друзей чист, — раздалось за спиной задумчиво топчущейся на крыльце дома Хайсэндов Фобс.
Девушка вздрогнула и едва не выронила прилаживаемый около входных дверей дома фонарик — маленький светильник из цветного стекла, недавнее приобретение Боба, желающего порадовать разноцветными огоньками детей. Давненько, уже больше трёх зим, в Шире не слышали о появлении волшебника Гэндальфа, устраивающего красочные фейерверки по праздникам не только для своих приятелей-Туков, но зачастую и простых хоббитят. Вот Бобу и пришла идея с фонариками — не огненные шутихи, конечно, но всё равно красиво и радостно наблюдать…
Фобс обернулась на голос Бина и шумное дыхание его пса, почти ожидая мокрого прикосновения языка — но вышколенный пёс в этот раз сидел неподвижно на нижней ступеньке и не порывался выказывать эмоции.
— Благодарю, мистер Мэггот, — повернувшись к юноше, Фобс присела в полупоклоне, как видела среди уважаемых хоббитянок не раз.
Бин Мэггот порозовел и тоже поклонился:
— Я… Мы всегда рады помочь, мисс Хайсэнд, — он не слишком ловко развёл руками и попытался скрыть смущение за очередным поклоном: — Мэгготы к вашим услугам… Всегда…
Сидящий неподвижно Хард вдруг рыкнул и покосился в сторону хозяина.
— Тихо, тихо, Хард, — заговорил Бин, придерживая одной рукою карман куртки.
Поймав заинтересованный взгляд Фобс, юноша чуть стушевался, но продолжил говорить:
— Вот, — он сунул руку в карман и протянул хоббитянке извлечённого на свет мышонка — непривычно-белого цвета, ничуть не похожего ни на обычных полёвок, ни, тем более, на одолевающих Баклэнд крыс. — Я отобрал это у Харда и теперь не знаю, что с ним делать…
— Ой, какой милый! — воскликнула Фобс. — Можно его забрать?!
И она подняла на Мэггота умоляющие глаза.
— Но… Это ведь вредитель! Вряд ли мистер Хайсэнд обрадуется такому подарку… — юноша с сомнением покачал головой.
— Он не будет жить вольно на ферме, Бин! — засмеялась Фобс. — И вряд ли переживёт будущую весну, если просто выпустить его в поля. Я сделаю ему домик и стану заботиться — он не будет никому вредить, и никто из моих родичей не станет возражать.
— Тогда, конечно… Бери, — решительно и безоговорочно протянул руку Мэггот.
Фобс приняла подарок — он обнюхал её ладошку, пощекотал усиками все пальцы, пробежался по руке и проскользнул  по рукаву в карман.
Хард презрительно рыкнул, но покосившаяся на него Фобс заметила только отвернувшуюся в сторону лохматую морду и помахивание хвоста.
— Спасибо, мистер Мэггот, — преодолевая внезапно нахлынувшее смущение, пробормотала Фобс.
— Мисс Хайсэнд, последний паром скоро отплывает, а я должен возвращаться к отцу, — с явным сожалением заговорил Бин Мэггот. — Но завтра Йулэ и после полудня, как я слышал, в Ньюбэри начинаются танцы. Не хотите ли пойти со мной? Я провожу вас домой ещё засветло, мистер Хайсэнд может не беспокоиться на этот счёт, к тому же с нами для верности будет Хард… — с замиранием сердца одним духом выпалил юноша и замолчал.
— С удовольствием… — всё сильнее заливаясь краской под ожидающим взглядом молодого Мэггота пролепетала Фобс.
— Тогда до завтра, мисс Хайсэнд! — воскликнул обрадованный юноша. — Хорошего празднования Йулэ, — торопливо добавил он, поглядывая то на светящиеся окна дома Хайсэндов, то на уводящую к парому дорогу, куда уже настойчиво за полу куртки тянул его Хард.
— До завтра, мистер Мэггот!
Взмахнув на прощание шляпой, юноша поспешил за ограду.
С ярко освещённого порога Фобс не видела, как он торопливо шёл по дороге. Но окликнувшие его голоса родителей, как раз возвращающихся от соседей, слышала. Раскланявшись с ними и отказавшись от приглашений к столу, молодой Мэггот наконец-таки пустился бегом за подгоняющим его Хардом, на ходу обещая Бобу Хайсэнду заглянуть в гости в другой раз. Фобс же предстояло ещё пояснить родителям, что завтра — это и будет обещанный «другой раз»…
А ещё надо проверить доходящие у печи праздничные пироги и помочь бабуле на кухне. Сестрёнка Дейзи тоже скоро явится помогать — сразу, как соберёт яйца в курятнике и докормит птиц. И, вообще-то, нелишним будет загрузить работой Берка и Барта, чтобы не шалили лишний раз. Отцу на мальчишек она, конечно, жаловаться не станет. Но обязательно придумает что-нибудь в наказание, чтобы не повадно было безобразничать в другой раз…
С удовлетворением оглядев развешанные на крылечке фонарики, Фобс довольно усмехнулась — не фейрверки Туков, конечно, но всё равно красиво получилось, — и пошла в дом.
С кухни тянуло свежеиспечённым хлебом и сладкими пирогами. Большой стол в общей комнате, накрытый новой скатертью, предлагал угощения на любой вкус и радовал глаз. Сидящая у камина бабуля Перл покачивала колыбельку мирно посапывающей маленькой Розы. В кармане у Фобс попискивал и копошился Митч — так решила она назвать новообретённого питомца.
За окном сыпал снег, и к Зелёной Изгороди протопал очередной отряд дежурных стражей, весело переговариваясь, время от времени запевая песни и светя фонарями по сторонам.
На Бакэнд опускалась первая ночь Йулэ, начинался новый, 3012 год. И всё было спокойно в готовящемся к долгим зимним празднованиям Шире. Как и должно быть — несмотря на неурожаи, непогоду и непрошеные холода…
 
___________________________________
*Фойул — Foreyule, месяц перед празднованием Йулэ по ширскому календарю.  Начало месяца соответствует двадцатым числам нашего ноября, конец — близок к зимнему солнцестоянию.
 
  На самом деле, это последняя, шестая история о жизни и приключениях трёх подруг-хоббитянок. Остальные тексты все заинтересовавшиеся читатели могут найти здесь: https://ficbook.net/readfic/2683580

Спасибо за конкурсы, за возможность проявить себя!

Отдельное спасибо за чудесный титул, мне он очень нравится) Всем подаркам подарок!)